Глава 11: 0 #

Величественным танцем с преданными в храме Джаганнатхи Господь Гаурачандра уносился на волнах любовного забытья прочь из здешнего мира, затапливая блаженством всех его обитателей.

Слава! Слава Шри Чайтанье! Слава Нитьянанде! Слава Адвайте Чандре! Слава всем ветвям древа преданности от Шри Гауры!

На следующий день Сарвабхаума признался Махапрабху, что у него есть к Нему просьба, при этом добавил, что опасается ею рассердить Его.

― Ты можешь обращаться ко Мне с любой просьбой, ― ответил Господь, ― но не всякую Я готов исполнить.

― Здешний государь, ― начал Бхаттачарья, ― Пратапарудра Рай, жаждет увидеться с Тобою и просит меня устроить вашу встречу.

― Сарвабхаума, ― перебил его Махапрабху, заткнув уши, ― Я не желаю об этом слышать.

Не для того Я отрёкся от мира, чтобы ныне водить знакомства с власть имущими. Для монаха свидание с сильными мира сего равнозначно свиданию с женщиной. И то и другое яду подобно.

«Кто оставил дела мира, кто ищет спасения из моря страстей ради служения Всевышнему, тому дружба с женщинами и властолюбцами опаснее яда».

― Всё верно, Господин мой, ― отозвался Сарвабхаума, ― но это не обычный государь. Он преданный слуга Джаганнатхи.

― Кем бы он ни был, ― ответил Махапрабху, ― царь для Меня ― ядовитая змея. Мужчину способно возбудить даже изваяние женщины.

«Как человек опасается даже вида змеи, так нужно опасаться женщин и власть имущих. Даже видеть их ― великое зло».

Впредь Я не хочу слышать подобных просьб. Иначе ты Меня здесь больше не увидишь.

Напуганный речами Господа, Сарвабхаума воротился домой и погрузился в раздумья.

Вскоре в город из похода вернулся государь. Сразу по прибытии он в сопровождении вельможей, советников и военачальников отправился в храм Джаганнатхи.

Вместе с ним в Пурушоттаму прибыл и Рамананда Рай, который вместо храма поспешил к Махапрабху.

Рамананда поклонился до земли Господу, и они, плача от радости, заключили друг друга в объятия.

Преданные были немало удивлены близости в отношениях Махапрабху и Рамананды.

― Как Ты и желал, я подал государю прошение об отставке, ― объявил Рамананда, ― и тот любезно ответил согласием.

Я объявил ему, что не хочу более быть связан делами мира и прошу дать разрешение поселиться в Нилачале подле лотосных стоп Чайтаньи.

Услышав Твоё имя, государь так обрадовался, что сбежал с трона и обнял меня.

Одно Твоё имя привело его в такой восторг, что он пустился со мной в пляс.

Он назначил мне пожизненное жалование, равное нынешнему. И наказал служить Тебе со всем прилежанием, а сам обещал взять на себя заботу о моём быте.

Он сказал, что настолько погряз во грехе, что недостоин лицезреть Чайтанью. И тот, кто служит Чайтанье, уже исполнил своё жизненное предназначение.

«Шри Чайтанья ― Сам Кришна, сын Нанды, ― говорил государь. ― Когда-нибудь в будущей жизни, я надеюсь, Он дозволит мне увидеться с Ним».

Господин мой, ― продолжал Рамананда Рай, ― у меня нет и крупицы той любви, что Пратапарудра питает к Тебе.

― О Рамананда, ― ответил Махапрабху, ― среди душ, преданных Кришне, тебе нет равных. Удача улыбается всякому, кто благоволит тебе.

Кришна непременно вознаградит государя за его доброту к тебе.

«О Партха! Не верь тому, кто говорит, что предан Мне. В действительности же Мне предан тот, кто предан Моему слуге».

«Вера в живописание Моих игр, оглашение Моей славы, преклонение предо Мною, стихотворное восхваление Меня, почитание Моего образа в храме, поклонение Мне всем телом, преклонение пред Моими слугами, почтение ко всякому живому существу как к храму, в коем Я пребываю извечно, усердное служение Мне, живописание Моей внешности и нрава, размышление обо Мне, нежелание мирских вещей и успеха, отказ от богатства ради служения Мне, отрешение от чувственных удовольствий, помощь нуждающимся, совершение жертвенных обрядов, исполнение обе-тов, молитв и усмирение плоти во имя Меня ― всё это есть долг всякого, кто ищет любви со Мною. Устремившийся сердцем ко Мне теряет из поля внимания все иные цели».

«Среди всех видов богопочитанья наивысшее есть почитанье Вишну. Но его превыше почитанье верных Божьих слуг».

«Человеку, невоздержанному в страстях, не видать неомрачённого бытия, где вечно правит Бог богов ― Владыка жизни. Сердцу не мил путь к Истине, если одолевает нас жадность к власти, богатству и славе».

Свидетелями встречи Рамананды и Чайтаньи были Парамананда Пури, Брахмананда Бхарати Госани, Сварупа, Нитьянанда, Джагадананда, Мукунда и ещё несколько преданных.

Рамананда Рай поклонился каждому из присутствующих четырёх учителей.

― Ты уже был в храме Джаганнатхи? ― спросил его Махапрабху.

― Ещё нет, но собираюсь прямо сейчас, ― ответил Рамананда смущённо.

― Как же так?! ― возмутился Махапрабху. ― Прежде чем явиться сюда, ты должен был поклониться Верховному Владыке!

― Ноги человека подобны колеснице, а сердце ― возничему, ― сказал Рамананда. ― Человек шествует туда, куда влечёт его сердце.

Я ничего не мог с собой поделать. Я следовал за моим сердцем. Мне даже в голову не пришло направиться сначала в храм.

― Немедленно ступай к Джаганнатхе и поклонись Ему, а после навести твоих родных и близких.

По слову Махапрабху Рамананда отправился в храм на поклон Божеству. Воистину, умом не понять движения любящей души.

По возвращении в Нилачалу государь призвал к себе Сарвабхауму и, приветственно поклонившись, спросил:

― Передал ли ты Чайтанье мою просьбу?

― Я сделал всё, как ты просил, государь, ― отвечал смиренно Бхаттачарья.

― Но Чайтанья наотрез отказался встречаться с тобой. Он даже сказал, что, если я ещё раз заведу с Ним эти речи, Он уйдёт из наших краёв.

Слова эти сильно огорчили царя. Поразмыслив, он молвил печально:

― Шри Чайтанья низошёл в наш мир ради спасения грешников и неприкасаемых. Он даровал освобождение даже таким злодеям, как Джагай и Мадхай.

Он явился ради спасения всех страждущих, и только одному человеку Он отказал в милости ― царю по имени Пратапарудра.

«Он дарит благодатный взгляд Свой даже смертным низшего сословья, на которых запрещено смотреть мужам из благородного сословья. Но меня, увы, Господь обходит стороной! Увы, Его блаженный образ достойны видеть все, кроме меня».

Так тому и быть. Если Чайтанья избегает встречи со мной, мне и жить незачем.

Без милости Чайтаньи я не вижу смысла обладать моим телом и царством.

Речи царя и его решимость немало встревожили Бхаттачарью.

Поразмыслив некоторое время, Бхаттачарья промолвил:

― Не волнуйся, государь. Махапрабху не обойдёт тебя милостью. Я это твердо знаю.

Любовью человек покоряет Бога. Милость Чайтаньи прольётся и на тебя.

Я знаю, как устроить вашу встречу.

Во время праздника колесниц Чайтанья будет танцевать перед Божеством.

Вечером Он отправится отдыхать в сад при храме Гундичи. Тебе нужно будет переодеться простолюдином и ждать Его там.

Когда Он войдёт в сад, последуй за Ним на некотором расстоянии и читай вслух пять глав «_Бхагаваты_», в которых живописуется любовный хоровод Кришны.

От услышанного Он утратит связь с действительностью. И тогда не то что захочет увидеться с тобой, Он бросится к тебе в объятия как к самому близкому другу.

После беседы с Раманандой Господь Чайтанья немного смягчился. Уверяю тебя, Он уже не так строг, как прежде.

Речи Бхаттачарьи зажгли в сердце государя огонёк надежды. Он пообещал учёному мужу исполнить всё по его совету.

― И не мешкай с приготовлениями, ― добавил Сарвабхаума, ― у нас не так много времени. До праздничного омовения Божеств и выступления колесниц осталось три дня.

Обнадёжив государя, Сарвабхаума поклонился и покинул дворец. В день омовения Божеств Махапрабху был возбуждён против обычного.

С самого утра Он явился в храм и был там всё время, покуда длилось таинство омовения. Когда Божества вновь укрылись от взора прихожан, Махапрабху ощутил нестерпимую разлуку.

Тоскующий, как влюблённые в Кришну пасту´шки, Он направился в храм Алаланатхи.

Тем же днём в Алаланатх прибыли Его спутники и сообщили, что скоро в Нилачалу должны прийти преданные из Гауды.

Сопроводив Махапрабху домой, Сарвабхаума известил об этом государя.

Во время их свидания во дворец прибыл Гопинатха Ачарья и, даровав царю _брахманское_ благословение, обратился к Сарвабхауме с такими словами:

― Сегодня из Гауды в наш город прибудут почти двести _вайшнавов_, приверженцев Шри Чайтаньи.

Прошлой ночью они расположились лагерем на берегу Нарендры на окраине города. Сегодня должны прибыть сюда. Нам нужно будет обеспечить их жиль-ём и пропитанием.

― Не беспокойся, Гопинатха, ― вмешался царь, ― я велю жрецам предоставить гостям всё, что требуется.

А ты, Сарвабхаума, пожалуйста, представь мне всех _вайшнавов_, что прибудут к Чайтанье из Гауды.

― Конечно, государь, ― сказал Сарвабхаума. ― Если позволишь, мы поднимемся с тобой на крышу, и ты увидишь всех оттуда.

Сам я никого из них не знаю. Но Гопинатха родом из Гауды, он охотно расскажет тебе о каждом.

Когда они вышли на крышу, преданные из Гауды уже приближались ко дворцу.

С гирляндами и храмовыми сладостями их встречали Сварупа и Говинда, которых Махапрабху послал вперёд Себя.

― Кто эти двое? ― спросил государь.

― Один ― Сварупа Дамодара, ― отвечал Сарвабхаума, ― в сущности своей он первая Ипостась Чайтаньи.

Другой ― Говинда, личный слуга Чайтаньи. По просьбе Махапрабху они принесли угощение от Джаганнатхи для приветствия гостей.

Первым Сварупа чествовал цветочным венком Адвайту Ачарью. Говинда поднёс Ачарье второй венок.

― Кто этот человек? ― спросил Адвайта Ачарья Сварупу, когда Говинда простёрся у Его ног.

― Его зовут Говинда, ― ответил Сварупа. ― Он бывший слуга Ишвары Пури. Муж достойный из достойнейших.

Ишвара Пури велел Говинде прислуживать Чайтанье. Потому наш Господин не расстаётся с ним.

― Кто Тот человек, Кому Сварупа с Говиндою поднесли гирлянды, ― спросил государь, ― Тот, что весь сияет святостью?

― Это Адвайта Ачарья, мой государь. Его почитает даже Чайтанья. Он действительно величайший из великих.

А те, что рядом с Ним, ― это Шриваса Пандит, Вакрешвара Пандит, Видьянидхи Ачарья и Гададхара Пандит.

А с ними Ачарьяратна, Пурандара Пандит, Гангадас Пандит и Шанкара Пандит.

А вот там Мурари Гупта, Пандит Нараяна и спаситель наших душ Харидас Тхакур.

А это Хари Бхатта и Нрисимхананда. Вон те ― Васудева Датта и Шивананда Сен.

Те трое ― братья Говинда, Мадхава и Васудева Гхоши. От их пения Чайтанья возносится на вершину блаженства.

Это Рагхава Пандит, Ачарья Нандана, возле них Шриман Пандит. Вон те ― Шриканта и Нараяна.

Вон Шукламбара. А это Шридхара. Вон те ― Виджая и Валлабха Сен. А те ― Пурушоттама и Санджая.

А те все люди ― из Кулинаграмы: Сатьяраджа Кхан, Рамананда, почти вся деревня.

То ― Мукунда Дас, Нарахари, Шри Рагхунандана, Чиранджива и Сулочана. Они родом из Кханды.

Все, кого ты видишь, боготворят Чайтанью. Он им дороже собственной жизни.

― Я никогда ещё не видел, чтобы от людей исходило такое сияние, ― воскликнул царь. Вид этих людей приводит меня в совершенное изумление.

Будто тысяча солнц одновременно взошли над землёю. И пения такого сладостного я тоже никогда не слышал прежде.

Все их существа словно светятся любовью. Любовью неземной. Их голоса, образы и движения.

― Эта сладкая песня, ― сказал Бхаттачарья, ― сочинена Чайтаньей. Эта песня ― то, с чем Он пришёл к нам в здешний мир. То всеобщая песня Любви.

Чайтанья явил миру новый закон. В нынешнюю эру Кали закон Божий гласит: славьте Кришну Его Именем.

Кто ублажает Его совместным с Ним пением, тот воистину мудр. Никакие жертвы, кроме гимна Любви, Он не приемлет.

«В век Кали всякий, кто наделён разумом, поклоняется Богу, воспевая вместе с Богом Его славу. В век Кали Кришна нисходит на Землю в нечёрном облике и Собственнолично воспевает Свою славу. В этом пришествии Его сопровождают те же спутники, слуги, оружие и свита, что и в иные века».

― Если в писании сказано, что Чайтанья ― это Сам Кришна, ― спросил государь, ― почему учёное сословие к Нему столь равнодушно?

― Чтобы признать в Нём Кришну, ― ответил Бхаттачарья, ― нужна хотя бы капля Его милости.

Какой бы ты ни был учёный, если Господь того не позволит, ты не увидишь в Нём Всевышнего, даже если Он предстанет пред тобой Самолично или о Нём тебе поведает кто-то ещё.

«Кого коснулась искра Твоей милости, тот обладает знанием о Тебе в неизмеримо большей степени, нежели все книжники, мудрецы и учёные мужи вместе взятые. Воистину, рассудок бессилен там, где нечего разделять».

― Но почему гости направились не к Джаганнатхе, ― спросил царь, ― а к жилищу Чайтаньи?

― Это потому, что они повинуются зову сердца, ― ответил Бхаттачарья, ― любовь сильнее рассудка.

Они поприветствуют Махапрабху и вместе с Ним отправятся к Джаганнатхе.

― Объясни мне, Бхаттачарья, зачем Ванинатха с полудюжиной помощников второй раз пошёл в храм за _прасадом_?

Утром они уже набрали предостаточно еды. Для кого им теперь такое количество?

― Чайтанья велел им это сделать, ― ответил Сарвабхаума. ― Узнав о прибытии преданных, Он распорядился доставить им _прасад_ к Его жилищу.

― Но почему они не следуют обычаю, требующему поститься и обрить голову по прибытии в священное место? Почему, едва явившись сюда, они принялись поглощать _прасад_?

― Ты прав, государь, ― ответил Бхаттачарья, ― таковы общие правила. Но в любовной преданности возможны отклонения от правил.

Господь посредством писаний велит Своим паломникам поститься и обрить голову, но, если Лично Сам Он говорит иначе, Его слову нужно подчиниться.

Если Господней трапезы нет, нужно поститься. Если же Он Самолично раздаёт от стола Своего, эту милость нужно принять. Иначе Ему будет обидно.

Когда Всевышний угощает тебя из Своей руки, уместно ли воздерживаться?

Однажды в предрассветный час Господь принёс мне еды из храма, и я тут же съел её, не вставая с постели и не омывшись.

Кому Кришна явил милость, открывшись в сердце, тот ищет прибежище лишь у Него, пренебрегая священными заповедями и человеческим законом.

«Пленить Его можно лишь беззаветной, безрассудной верностью. Когда Всевышний заполнит твоё сердце, ты, словно очнувшись ото сна, увидишь, что добрые дела, мудрствование, верность обрядам и обычаям были чудовищным наваждением».

Пратапарудра спустился с крыши дворца и призвал к себе Каши Мишру и распорядителя храма.

― Позаботьтесь о том, чтобы у всех гостей Чайтаньи было годное жильё, вдоволь _прасада_, чтобы в храме у них не было преград и чтобы в целом они ни в чём не знали нужды.

Отвечайте всем желаниям Махапрабху, даже если Он выказывает их вам не прямо, но намёком.

С этими словами царь отпустил Каши Мишру и управителя храма. Сарвабхаума отправился вслед за _вайшнавами_ к Махапрабху.

Там, неподалёку от дома Каши Мишры, они с Гопинатхой решили наблюдать за встречей Махапрабху с преданными из Гауды.

Гости, миновав по правую руку Львиные врата, повернули налево, к дому Каши Мишры.

Махапрабху и Его спутники в радостном волнении уже ждали их на улице.

Увидав издали Господа, Адвайта Ачарья поспешил к Нему и пал в ноги. В ответ Господь поднял Его и заключил в объятия.

Больших трудов Им стоило вновь овладеть Собою и не давать волю чувствам.

_ Вайшнавы_, ведомые Шривасой, один за другим кланялись Махапрабху до земли, и Он обнимал их в ответ.

Поприветствовав каждого, Он проводил их в дом.

Вскоре небольшой дом Каши Мишры едва вмещал гостей.

Махапрабху усадил преданных подле Себя, Сам украсил их гирляндами и нанёс им на чёла сандаловый состав.

Гопинатха с Сарвабхаумой приветствовали гостей поклоном.

― Сегодня, о Адвайта, ― сказал добродушно Махапрабху, ― исполнились Мои самые заветные чаяния.

― Такова природа Всевышнего, ― ответил Адвайта Ачарья. ― Будучи Олицетворением всего счастья, Он тем не менее черпает блаженство в обществе Его верных слуг, вечно играя с ними и предаваясь забавам.

Положив руку на плечо Васудеве, Махапрабху молвил:

― Хотя брат твой, Мукунда ― Мой друг детства, тебя Мне радостнее видеть, нежели его.

― Неудивительно, мой Господин. Мукунда давно рядом с Тобою. В Тебе он нашёл убежище и новую жизнь, ― ответил Васудева.

― Раньше он был мне младшим братом, а теперь стал старшим, ибо первым возродился в Тебе. Ты благоволишь ему более моего, потому он превосходит меня во всех отношениях.

― Васудева, ― сказал Махапрабху, ― из дальних краёв Я принёс тебе две книги.

Сейчас они у Сварупы. И ты можешь взять их в любое время, чтобы списать.

Васудева поклонился Господу и сказал, что непременно займётся этим.

Позже «_Брахма-самхиту_» и «_Шри Кришна-карнамриту_» переписали для себя многие _вайшнавы_. Так книги эти стали всеобщим достоянием.

― Я стольким обязан вам, ― сказал Махапрабху, обращаясь к Шривасе и трём его братьям, ― что можете располагать Мною, как хотите.

― Всё с точностью наоборот, мой Господин, ― ответил Шриваса с улыбкой. Это мы обязаны Тебе своими жизнями.

Заметив Шанкару, Махапрабху сказал Дамодаре:

― Моя любовь к тебе полна благоговения.

Но с Шанкарой, младшим твоим братом, Меня связывают узы чистой, неомрачённой любви.

― С той минуты как Шанкара удостоился Твоей особой милости, ― ответил Дамодара, ― я почитаю его своим старшим братом.

Повернувшись к Шивананде Сену, Господь сказал:

― Я знаю, что любовь твоя ко Мне безгранична.

В ответ Шивананда поклонился в ноги Господу и молвил дрожащим голосом:

«О Владыка! Средь волн, бушующих в безбрежном океане наважденья, я, нуждающийся во спасеньи больше всех, неведомою милостью был отнесён на брег заветный, к стопам лотосным Твоим!»

Мурари Гупта не решился зайти в дом Каши Мишры, но, поклонившись до земли Господу, остался ждать на улице.

В самый разгар беседы Махапрабху спросил преданных, не видел ли кто из них Мурари Гупту и почему его нет с ними.

Преданные поспешили на улицу и привели во двор Гупту, с пучком соломы, зажатым меж зубов.

Махапрабху вышел к нему навстречу с распростёртыми объятиями, но тот, увидав Господа, стал пятиться назад.

― Прошу Тебя, Владыка, ― восклицал он, – не дотрагивайся до меня! Я осквернил себя грехом!

― Мурари, ― ответил Господь, ― смирение твоё здесь неуместно. Мне делается неловко от твоих речей.

С этими словами Махапрабху обнял Мурари и, усадив подле Себя, принялся стряхивать пыль с его ног.

Снова и снова Господь восхвалял добродетели Ачарьяратны, Видьянидхи, Пандита Гададхары, Гангадаса, Хари Бхатты и Ачарьи Пурандары и обнимал без устали всех и каждого.

Вскоре Он заметил, что среди присутствующих нет Харидаса, и немало удивился.

Оглянувшись, Он увидел Харидаса на улице, застывшего в поклоне.

Кто-то из преданных сказал, что Харидас решил не смущать Господа своим присутствием.

По просьбе Махапрабху преданные поспешили к старцу и стали просить его зайти в дом.

― Мне заказан путь в храм Божий, ― ответил Харидас. ― Я неприкасаемый, без роду и племени.

Мне бы найти тихое пристанище вдали от храма и людей, откуда я мог бы лицезреть Махапрабху хотя бы изредка! Больше мне в жизни ничего не нужно.

В храм мне тоже недозволено заходить. Не хочу вынуждать жрецов Джаганнатхи касаться или даже видеть меня. Мне бы поселиться где-нибудь в роще на окраине города.

Господь, узнав от преданных о желании Харидаса, охотно одобрил его выбор.

Вскоре пожаловали счастливые Каши Мишра с храмовым распорядителем и приветствовали Махапрабху и Его гостей низким поклоном.

― Господин, мы здесь для того, чтобы позаботиться об удобствах для Тебя и Твоих гостей. Приказывай нам, что делать.

Жильё для всех готово. Еда всех ждёт. Если велишь, мы сейчас же отведём Твоих людей в их жилища и накормим.

― Да, так и сделайте, ― ответил Махапрабху и, обратившись к Гопинатхе, добавил: ― Пойди с ними и помоги им в обустройстве преданных в их новых жилищах.

― А _прасад_ поручи Ванинатхе, ― сказал Он Каши Мишре, ― пусть он раздаст его преданным.

В саду возле твоего дома есть укромный уголок, в нём ― хижина.

Я облюбовал её для Себя. Там в одиночестве Я хочу предаваться размышлениям о Всевышнем.

― Об этом излишне упоминать, Господин, ― ответил Каши Мишра, ― всё в доме и так принадлежит Тебе. Можешь не спрашивая пользоваться всем, чем пожелаешь.

Мы все Твои слуги и мы здесь для того, чтобы исполнять Твою волю. Приказывай, мы всё сделаем по Твоем слову.

С этими словами управитель храма, Каши Мишра и Гопинатха с Ванинатхой удалились.

Гопинатхе показали жильё для гостей, а Ванинатхе доставили _прасад_ от Джаганнатхи.

Ванинатха вернулся к Махапрабху с горшками сладостей и прочих яств. Вскоре воротился Гопинатха Ачарья, сообщив, что жильё для преданных готово и приведено в порядок.

Махапрабху обратился к гостям:

― Дорогие Мои, прошу вас сейчас обустроиться в ваших жилищах.

Омойтесь в океане, сходите на поклон к Джаганнатхе и потом возвращайтесь сюда на угощение.

Поклонившись Махапрабху, преданные отправились за Гопинатхой в их новые жилища.

Махапрабху тем временем решил навестить Харидаса и нашёл его на улице воспевающим Имя Господне.

Увидев Махапрабху, Харидас простёрся у Его ног. Господь поднял его с земли и обнял.

Оба они рыдали, счастливые от новой встречи, не разбирая, кто из них слуга, а кто Господин.

― Господи, ― промолвил Харидас смущённо, ― умоляю, не касайся меня. Я ничтожная тварь, сквернейший из людей, недостойный даже Твоего взгляда.

― Я касаюсь тебя, чтобы Самому омыться от греха, ― ответил Махапрабху решительно, ― ибо могу лишь мечтать о чистоте, коей пронизано твоё бытие.

Ты каждый миг твоей жизни омываешься во всех святых водоёмах, раздаёшь милостыню, творишь жертву и подвиг воздержания.

Ты непрестанно внемлешь четырём _Ведам_. Ты превосходишь праведностью и учёностью любого дваждырожденного.

«Слава всякому, чьи уста хвалят Твои имена, ибо таковая душа достигла вершины своего предназначения, исполнив все очистительные обряды, прошествовав по всем святым местам, совершив все жертвоприношения и изучив все священные предания. Такова истина, ибо нельзя воззвать к Твоему Имени, не будучи безгрешным праведником».

Сказав так, Махапрабху попросил Харидаса следовать за Ним и показал ему его новое жилище, сокрытое в дальнем углу сада, недалеко от дома Каши Мишры.

― Отныне это твоя обитель, Харидас. Тут ты можешь жить и внимать Имени Божьему, никем не потревоженный. Располагайся, а Я буду каждый день приходить к тебе в гости.

Отсюда видна _чакра_, венчающая храм Джаганнатхи. Кланяйся ей, это будет твоим поклоном Божеству, как будто ты в храме. О пище не беспокойся. Я распорядился, чтобы тебе её доставляли ежедневно.

Невозможно описать радость, с которой Нитьянанда, Джагадананда, Дамодара и Мукунда встретили Харидаса Тхакура.

Когда Махапрабху вернулся с океана, туда совершить омовение направились и гости под водительством Адвайты Прабху.

После купания они пошли в храм, купол которого возвышался над городом и был виден с самого берега океана. Из храма они направились к Махапрабху на званое угощение.

Господь Сам рассадил гостей на отведённое для каждого место и принялся накладывать им яства.

Потому как еду из горшков Он загребал Сам, еды на банановых листьях получалось столько, что её едва могли осилить три человека.

Но никто из присутствующих не прикасался к угощению, ожидая, что Махапрабху сделает это первым.

Наконец Сварупа молвил:

― Господи! Пока Ты Сам не сядешь с нами, мы не притронемся к пище.

Гопинатха пригласил всех _санньяси_ из Твоего окружения в Нилачале:

Парамананду Пури, Брахмананду Бхарати и многих других. Мы ожидаем только Тебя.

Садись подле Нитьянанды, я буду обслуживать гостей.

Махапрабху попросил Говинду отнести угощения Харидасу и сел рядом с _санньяси_.

Гопинатха, счастливый, стал раздавать гостям _прасад_ Джаганнатхи.

Чуть погодя к нему присоединились Сварупа Госвами, Дамодара и Джагадананда.

Преданные ели сладости и молочный рис до полного насыщения, то и дело восклицая: «Хари! Хари!»

Когда пиршество закончилось и гости ополоснули рот и руки, Махапрабху надел на каждого цветочный венок и умастил их чёла сандаловым составом.

Затем все разошлись на отдых, а вечером вновь собрались возле жилища Махапрабху.

Когда появился Рамананда Рай, Господь представил его преданным из Надии.

Затем они вместе отправились на поклон к Джаганнатхе, где с другими прихожанами стали петь перед Божеством.

После службы к ним вышел главный жрец и поднёс каждому цветочную гирлянду и растёртый сандал.

Затем они, запев, разделились на четыре ряда, обступив танцующего Сына Шачи.

В каждом ряду было восемь _мриданг_ и тридцать две пары _караталов_. Пение и танец их были столь прекрасны, что пришедшие в храм горожане совершенно забыли о своих делах и взирали на чужестранцев, точно завороженные.

В тот час на четырнадцать миров вселенной низошла великая благодать.

Нилачалу захлестнули волны неземной любви. Все её жители, повинуясь неведомой силе, покинули свои дома и устремились к стенам храма.

― Никогда прежде, ― признавались они друг другу, ― мы не слышали такой песни и не чувствовали столько любви в сердце.

Махапрабху в песне и танце повёл толпу вокруг царственной обители Джаганнатхи.

Впереди и позади Него шествовали по два поющих ряда. Если Он падал, Нитьянанда подхватывал Его и вёл дальше.

Махапрабху то плакал, то смеялся. Его бросало в дрожь, Он покрывался испариной или рычал низким голосом, что вызывало у окружающих великое изумление.

Слёзы лились из Его глаз ручьями, разлетаясь и орошая ближних.

Возле задних ворот Махапрабху остановился, призывая спутников продолжать пение.

Четыре группы с четырёх сторон вторили Господу, а Он пел и танцевал, возвышаясь над ними золотой горой.

Спустя некоторое время Он снова остановился и призвал четырёх Своих спутников продолжить танец.

Нитьянанда Рай, Адвайта Ачарья, Вакрешвара Пандит и Шриваса повиновались Его воле.

И посреди ликующей толпы Господь явил небывалое чудо.

Каждому танцующему в Его окружении казалось, будто Господь смотрит только на него.

Желая созерцать танец Своих спутников, Махапрабху смотрел на всех одновременно.

Все в Его окружении видели это чудо, но никто не понимал, как Он творит его.

Как некогда Кришна во время трапезы с друзьями на берегу Ямуны, Господь Чайтанья смотрел в лицо одновременно всем, кто пел с Ним и танцевал.

Если кто-либо сближался с Господом, Господь заключал его в объятия.

Жители Нилачалы купались в волнах неземного любовного блаженства.

Государь, услышав звуки _киртана_, взбежал со свитою на крышу дворца и онемел от происходящего.

С той минуты он ни о чём не помышлял, кроме как о встрече с Махапрабху.

По окончании _киртана_ Господь дождался, когда Джаганнатхе поднесут вечерние цветы, и с преданными отправился в Свою обитель.

Там их уже дожидались горы _маха-прасада_, который Махапрабху с радостью принялся раздавать Своим спутникам.

После трапезы гости разошлись по домам на отдых. Так закончился ещё один день чудесных Господних забав.

Во все дни их пребывания в Нилачале преданные из Надии пели и танцевали вместе с Махапрабху в самозабвенном восторге.

Тем я заканчиваю мою повесть о сладостном песнопении Всевышнего. Всякий, кто внемлет ей, непременно удостоится счастья быть слугой Шри Чайтаньи.

Припав к стопам Шри Рупы и Рагхунатхи с молитвой об их милости ко мне, я, Кришнадас, повествую сию «_Чайтанья-чаритамриту_».