Глава 16: 0 #

Облако Гауры оросило нектарным дождём сад Гауды и вернуло к жизни её обитателей, сгоравших в пожарище суетного мира.

Слава! Слава Шри Чайтанье! Слава Нитьянанде! Слава Адвайте Чандре! Слава всем ветвям древа преданности от Шри Гауры!

Спустя некоторое время Махапрабху вознамерился опять направиться во Вриндаван, что весьма опечалило государя Пратапарудру.

Призвав к себе Сарвабхауму с Раманандой, царь смиренно сказал:

― Мне стало известно, что Махапрабху собирается покинуть Нилачалу. Прошу, удержите Его здесь любыми способами.

Без Него мне немило моё царство. Если Он покинет его пределы, я отрекусь от престола.

На следующий день Махапрабху сообщил Рамананде с Сарвабхаумой, что намерен посетить Вриндаван и хочет знать их мнение на этот счёт.

Они ответили, что поддерживают Его решение, но путешествие лучше отложить на месяц _картику_, когда пройдут все праздники, следующие после Ратха-ятры.

С наступлением _картики_ они снова сказали Ему, что время нынче не подходящее, дескать, во Вриндаване сейчас холодно и лучше отложить путешествие до Дола-ятры.

Так раз за разом они находили предлоги не отпускать Махапрабху из Нилачалы.

Ибо сказано: Всемогущий, самодостаточный, произвольный в Своих деяниях Владыка не способен ступить ни шагу без дозволения слуг.

На следующий год преданные Гауды опять собрались в Нилачалу.

И как в прошлые годы тронулись в путь под водительством Адвайты Ачарьи.

Нитьянанда тоже был с ними, несмотря на то, что Махапрабху наказал Ему проповедовать в землях Гау- ды учение о самопроизвольной любви и не покидать её пределов. Человек не способен постичь порывы любящих сердец.

Среди прочих в путь отправились Ачарьяратна, Видьянидхи, Шриваса, Рамай, Васудева, Мурари, Говинда с двумя братьями, Рагхава Пандит с поклажей из нескольких мешков всевозможных яств, жители Кулина-грамы с шёлковыми бечёвками для Джаганнатхи, Нарахари из Кханды, Шри Рагхунандана. Это имена лишь некоторых, ибо всех перечислить мне не представляется возможным.

Шивананда Сен, по обыкновению, взял на себя расчёты со сборщиками податей на границах и переправах.

Он знал кратчайшие дороги и переправы. И он же договаривался о ночлеге и пропитании для товарищей.

В этот раз с паломниками шли их жёны. Адвайту Ачарью сопровождала Сита, мать Ачьюты;

Шривасу Пандита ― Малини. Шивананду Сена сопровождали его счастливые супруга и сын Чайтанья Дас.

Жена сопровождала и Ачарьяратну, чья любовь к Кришне безгранична и непостижима.

Жёны преданных взяли с собой снедь для приготовления любимых блюд Господа.

Шивананда договаривался, где это возможно, об отмене податей для паломников или значительном уменьшении их размера. Он же вёл переговоры о стои- мости ночлега;

Закупал еду и заботился о безопасности товарищей.

В Ремуне паломники посетили храм Гопинатхи, где Адвайта устроил _киртан_, Сам пел и танцевал.

Знакомые прежде с Нитьянандой, служители храма вышли выразить Ему почтение.

На ночлег паломники остановились при храме. По случаю прихода Нитьянанды служители приготовили и поднесли Ему сладкий молочный рис в двенадцати огромных горшках.

Нитьянанда разделил молочный рис со спутниками, и те, отведав угощения, испытали несказанное удовольствие.

После ужина Он поведал друзьям историю о том, как Мадхавендра Пури открыл Божество Гопала и как Гопал просил его доставить Ему сандал из Нилачалы.

Читатель, несомненно, помнит притчу Шри Чайтаньи о том, как Гопинатха украл молочный рис для Мадхавендры Пури.

Нынче Нитьянанда, на радость Своим спутникам, пересказывал эту историю.

Утром путники двинулись дальше. Через несколько дней они прибыли в Катак, где провели целый день в храме Сакши-Гопала.

Нитьянанда, ко всеобщему удовольствию, рассказал притчу о Сакши-Гопале.

После Катака путники, уже более нигде не задерживаясь, спешили в Нилачалу, предвкушая скорую встречу с Махапрабху.

Господь узнал о прибытии преданных, когда они были у моста Атхараналы. Он тут же послал слугу Своего Говинду за двумя цветочными гирляндами.

Одна предназначалась Адвайте, другая ― сумасброду Нитьянанде.

Счастливые, с именем Кришны на устах Нитьянанда и Адвайта со спутниками вошли в Нилачалу.

На входе в город их с гирляндами встретил Сварупа с товарищами.

Это было возле озера Нарендра-саровары. По наказу Махапрабху всем гостям надели на шеи цветочные гирлянды.

У Львиных ворот путников встречал Махапрабху.

Вместе они пошли в храм на поклон Джаганнатхе, после чего Господь сопроводил паломников в Свою обитель.

Там, с горшками, полными еды, их ждали Ванинатха Рай и Каши Мишра. Махапрабху Лично принялся раздавать угощение.

Путникам предоставили то же жильё, где они гостевали годом ранее.

Следующие четыре месяца преданные из Надии совершали _киртан_ в обществе Шри Чайтаньи.

Как и в прошлом году, перед Ратха-ятрой они прибирались в храме Гундичи.

Жители Кулинаграмы, что доставили Джаганнатхе шёлковые верёвки, танцевали перед колесницей Кришны.

После _киртана_ преданные, как и в прошлом году, расположились для отдыха на берегу озера.

Одному слуге Нитьянанды, _брахману_ из Радхадеши по имени Кришнадас, выпала редкая удача.

Он поливал Махапрабху из кувшина, когда Тот изъявил желание омыться, чем доставил Господу великое удовольствие.

Как и прежде, в сад доставили еду от Джаганнатхи, предложенную Ему в Балаганди.

Спутники Чайтаньи участвовали во всех действах Ратха-ятры и Хера-панчами.

В послепраздничный день, когда Адвайта Ачарья пригласил Махапрабху на угощение, разыгралась страшная буря.

Вриндаван Дас подробно описал события того дня в своей «_Чайтанья-мангале_». На следующий день Махапрабху был званым гостем у Шривасы.

Малини Деви приготовила для Господа Его любимые овощные блюда. Она почитала Махапрабху своим Господином, но любила Его как родного Сына.

На следующий день Его принимал Ачарьяратна. Все последующие дни Он по очереди угощался у разных преданных.

По окончании _чатурмасьи_ Махапрабху вновь отозвал Нитьянанду в уединённое место, чтобы обсудить дела, о которых остальные могли только догадываться.

Однажды Адвайта Ачарья сообщил Господу движениями рук некое послание и сопроводил его отрывками неизвестных никому стихов.

Махапрабху улыбнулся в знак согласия, и Ачарья на радостях пустился в пляс.

Никто так и не понял, о чём переговаривались Ачарья с Махапрабху. Перед отбытием преданных из Нилачалы Господь обнял Ачарью и пожелал им удачи.

Затем Он обратился к Нитьянанде:

― Послушай, святая Душа, сделай Мне одолжение.

Тебе не нужно приходить в Нилачалу каждый год. У Тебя есть Моё поручение в Гауде. Изволь выполнить его.

Тебе по силам то, что не под силу никому, даже Мне.

― Господин Мой, Ты ― душа, Я ― тело. Душа может жить без тела, а тело без души ― нет. Нас нельзя разлучать.

Властью Твоею Ты творишь всё, что Тебе угодно. Я кукла в Твоих руках. Смилостивись, не отдаляй Меня.

Махапрабху обнял на прощание Нитьянанду и всех преданных.

Один из жителей Кулинаграмы вновь обратился к Господу за напутствием:

― Прошу, разъясни мне, в чём мой долг, Владыка?

― Твой долг ― служить _вайшнавам_ и петь Имя Божье, ― ответил Махапрабху. ― Так ты сыщешь убежище подле лотосных стоп Кришны.

― Но как мне распознать _вайшнава_? По каким признакам я отличу его? ― продолжал тот.

― _Вайшнав_ ― это тот, кто всегда внемлет имени Кришны, твой долг ― служить его лотосным стопам.

_Вайшнавы_ бывают разного уровня, ― продолжал Махапрабху, предвосхищая следующий вопрос преданного.

_Вайшнав_ высшего разряда ― это тот, кто одним своим присутствием побуждает других воспевать имя Кришны.

Есть три ступени _вайшнава_: собственно _вайшнав_, ипостась _вайшнава_ и высшее существо _вайшнава_. У каждой есть свои отличительные признаки, о которых Я вам уже сказывал.

Преданные поклонились Господу в ноги и двинулись в обратный путь. В этот год Пундарика Видьянидхи остался в Нилачале.

Он был очень дружен со Сварупой. Они часто вели доверительные беседы о божественных предметах.

Позже Пундарика повторно посвятил Гададхара Пандита в _мантру_. А в день Одана-шаштхи он отправился в храм на праздничное таинство.

Увидев накрахмаленную одежду на Божествах, он счёл это возмутительным святотатством.

Ночью к нему во сне явились Братья Джаганнатха и Баладева и, смеясь, принялись лупить его по щекам.

От пощёчин лицо его распухло и покраснело, но счастью его не было предела. Случай этот подробно описан Вриндаваном Дасом в его «_Чайтанья-мангале_».

Так преданные из Гауды завели обычай в канун праздника колесниц приходить к Махапрабху в Нилачалу.

Обо всех значимых событиях того отрезка жизни Махапрабху я поведаю позже, сейчас же ограничусь общим их описанием.

Первые два года после прибытия в Нилачалу Махапрабху странствовал в южных землях.

Следующие два года по возвращении в новую обитель Он порывался уйти во Вриндаван, но хитростями Рамананды Его замыслу не суждено было сбыться.

В пятый год преданные из Гауды, по обыкновению, явились в Нилачалу в канун праздника колесниц, однако не задержались в Нилачале на четыре месяца, но возвратились в Гауду прежде срока.

По их отбытии Махапрабху обратился к Сарвабхауме и Рамананде, смиренно сложив у груди ладони:

― Я места Себе не нахожу, друзья Мои, так сильно Я желаю оказаться во Вриндаване. Но вот уже два года как вы всеми правдами и неправдами удерживаете Меня здесь.

На сей раз Я твёрд в Моём намерении и прошу вас не чинить Мне препятствий. Здесь вы Моё прибежище. Будучи весь в вашей власти, Я не могу требовать, но могу смиренно просить.

В Гауде у Меня прибежище ― матушка Шачи и матушка Ганга. Они бесконечно милосердны ко Мне.

Поэтому Я пойду во Вриндаван через Гауду и повидаюсь с матушкой и Гангой. Умоляю, дозвольте Мне навестить их и Вриндаван.

Сарвабхаума и Рамананда устыдились своих хитростей и заверили Господа впредь не чинить Ему препятствий.

― Однако теперь, ― продолжали они, ― началась пора дождей ― время для путешествия самое неподходящее. Дождись Виджая-дашами, и тогда можешь смело отправляться в путь.

Махапрабху с радостью принял предложение товарищей и по окончании Виджая-дашами засобирался в дорогу.

С Собой Он взял несколько пригоршней джаганнатха-_прасада_, притирку из _кадара_ и сандала для умащения Божества и шёлковые бечёвки.

Поклонившись ранним утром Джаганнатхе, Махапрабху тронулся в путь в сопровождении толпы местных жителей.

На окраине города Он с трудом уговорил людей остаться и с несколькими близкими спутниками направился в Бхаванипур.

К вечеру в Бхаванипуре Его настиг Рамананда Рай на паланкине и с повозкой еды от Ванинатхи Рая.

После ужина они разместились на ночлег при местном храме, а ранним утром все вместе двинулись в Бхуванешвар.

В Катаке Махапрабху зашёл на поклон в храм Гопала, где Его пригласил к себе отобедать местный _брахман_ по имени Свапнешвара.

Для спутников Господа Рамананда Рай устроил отдельную трапезу. На ночлег Махапрабху залёг под деревом _бакула_ в саду при храме.

Когда Он закрыл глаза, Рамананда отправился к Пратапарудре с известием о том, что Господь нынче в городе.

Обрадованный, государь поспешил в сад и, увидев Господа, простёрся пред Ним ниц.

Тело его затрепетало, слёзы покатились из глаз. Он попытался подняться, но ноги не слушались его и он упал на колени.

Тронутый преданностью государя, Махапрабху заключил его в объятия.

Тот в ответ дрожащими от волнения губами запричитал молитву, омывая слезами стопы Господа.

Рамананда Рай усадил государя, чей облик, речь и мысли в тот час преобразились необыкновенно.

С той поры Чайтанью стали величать Пратапарудра-Сантрата.

Сановники, поклонившись Сыну Шачиматы и вознеся Ему молитвы, вместе с государем удалились ко двору.

Следующим утром Пратапарудра издал указ, немедленно разослав его по всем уездам.

Указ гласил: «Во всех городах и селениях по пути следования Чайтаньи начальствующим чиновникам надлежит построить отдельные для Него и Его спутников жилища и хранить там для них запасы съестного.

Если Чайтанья появится в городе, городской глава должен будет лично сопроводить Его в отведённое Ему жилище и служить Ему денно и нощно».

Сановникам своим, Харичандане и Мардарадже, государь поручил проследить за исполнением указа.

На переправах по пути следования Чайтаньи надлежало держать для Него новую ладью, а в местах Его омовения воздвигать памятную колонну, знаменующую отныне место паломничества.

― Я буду сам омываться в этих местах и сочту за счастье окончить там мой земной путь.

Государь также распорядился построить отдельные жилища для Махапрабху и Его спутников в Чатурдваре. Скрепив указ печатью, он отпустил Рамананду к Господу.

Позже, узнав, что Чайтанья собирается вечером покинуть город, государь распорядился доставить себе несколько слонов и обустроить на их спинах шатры для придворных дам.

Вечером слонов вывели к берегу Читротпалы, на дорогу, по которой прошествовал Махапрабху со спутниками.

Прежде чем Господь совершил вечернее омовение, царские жёны поклоном выразили Ему почтение.

При виде Чайтаньи их охватило любовное волнение, и они в слезах стали шептать: «Кришна, Кришна».

Во всех трёх мирах нет никого милостивее Шри Чайтаньи. Стоило кому-нибудь однажды увидеть Гос- пода хотя бы издали, как его захватывала неземная любовь к Кришне.

На новой, сооружённой для Него лодке Махапрабху переправился через реку и зашагал по залитой светом полной луны дороге в Чатурдвару, куда добрался к вечеру и где заночевал. Утром Он совершил омовение и угостился _прасадом_ от Джаганнатхи.

Согласно государеву приказу распорядитель храма каждый день посылал для Махапрабху носильщиков со многими горшками _прасада_.

После одной из таких трапез путники с возгласами «Хари! Хари!» двинулись дальше.

За ними на расстоянии следовали Рамананда, Мардараджа и Шри Харичандана, всегда готовые услужить Господу.

Среди прочих спутников Махапрабху также сопровождали Парамананда Пури, Сварупа Дамодара, Джагадананда, Мукунда, Говинда, Кашишвара, Харидас, Вакрешвара, Гопинатха Ачарья, Дамодара Пандит, Рамай и Нандай. Я назвал лишь некоторых ― сколько их было на самом деле, сказать невозможно.

Гададхара Пандит тоже хотел было проследовать за Махапрабху, но Тот остановил его, попросив не нарушать обет недвижимого отрешения.

― Отныне ты не вправе покидать Нилачалу.

На что Гададхар возразил было:

― Нилачала там, где Ты, Господин мой. И пусть пропадёт пропадом моя недвижимая _санньяса_.

― Твоё место ― в Нилачале, и твой подвиг и долг ―служить Гопинатхе, ― ответил Махапрабху.

― Быть подле Твоих стоп ― это и значит служить Гопинатхе в тысячу раз усерднее, ― умолял Гададхара.

― Если ты откажешься служить Гопинатхе, ― продолжал Господь, ― вина за это будет на Мне. Прошу тебя, останься при Божестве и служи Ему. Этим ты доставишь Мне большее удовольствие.

― Господин мой, ― робко возразил Пандит, ― я сам отвечаю за мои поступки. Хорошо, я пойду не с Тобой, но сам по себе.

Я иду не ради Тебя, а чтобы навестить матушку Шачи. А за то, что я нарушил мой обет и оставил служение Гопинатхе, я готов понести наказание.

Гададхара Пандит продолжил путь в одиночестве, но по прибытии в Катак Махапрабху вновь призвал его к Себе.

Любовь Гададхары к Чайтаньядеву недоступна человеческому разумению. Ради того, чтобы быть подле Махапрабху, Гададхара отрёкся от обета затворника и пренебрёг служением Божеству. Ни мгновения не думая, втоптал в грязь свой святой долг.

Махапрабху, конечно, был счастлив этим обстоятельством, но вид у Него был недовольный. Он взял Гададхару за руку и произнёс с напускной сердитостью:

― Итак, любезный, ты добился своего: бросил Гопинатху и в нарушение святого обета ушёл из Нилачалы.

На самом деле тобою двигало не желание послужить Мне, а потешить собственное тщеславие. Ты нарушил два Моих завета. И Меня это печалит чрезвычайно.

Если хочешь доставить Мне удовольствие, то возвращайся в Нилачалу. Твои возражения только оскорбляют Меня.

С этими словами Махапрабху сел в лодку и подал знак к отплытию. Гададхара рухнул без чувств на землю как подкошенный.

Махапрабху попросил Сарвабхауму привести Гададхару в сознание и вместе с ним возвращаться в Нилачалу.

― Поднимайся, друг мой. Такова твоя судьба и воля Шри Гауры, ― сказал Сарвабхаума на ухо Пандиту.

― Сам Кришна нарушил обещание ради того, чтобы Бхишма остался верен своему слову.

«И Господь исполнил моё заветное желание. Позабыв о клятве не брать в руки оружия, Он сошёл с колесницы и устремился ко мне с яростью льва, сотрясая над главою колесо разбитой колесницы, теряя на ходу доспехи и платья».

Махапрабху желает, чтобы ты был верен твоим обетам, хотя тяготится разлукой не меньше твоего.

Сарвабхаума помог Гададхаре подняться на ноги, и они, поклонившись уходящему челну, зашагали в сторону Нилачалы.

Ради Гаурасундары преданные Ему души готовы были преступить любые запреты, нарушить любые правила. Но Господь гневался всякий раз, когда кто-то из близких пренебрегал своим долгом.

Неисповедимы любовные пути Господа и Его преданных. Всякий, кто с верой внемлет сей повести, скоро обретёт убежище под сенью лотосных стоп Шри Чайтаньи.

В Яджапуре Господь попросил сановников Пратапарудры возвращаться в Нилачалу.

Дальше Гаурачандру сопровождал Рамананда Рай, с которым они всю дорогу вели беседы о Кришне.

В каждом селении для них было приготовлено новое жилище и запасы съестного.

В Ремуне Махапрабху сообщил Рамананде Раю, что дальше Он пойдёт один.

Не в силах принять это известие, Рай лишился чувств. Махапрабху положил его голову Себе на колени и зарыдал.

Я не буду даже пытаться описать то горе, что испытывал Господь при мысли о разлуке с преданной Ему душою.

На границе Пратапарудрова царства, Одхры, Махапрабху ждал государев чиновник по особым поручениям, который последующие три дня рассказывал Господу о нравах, царящих в землях падишаха.

В частности, он сообщил, что падишахов наместник ― страшный пьяница и самодур. Он даже может без причины запретить людям передвигаться по дорогам.

И что владения его простираются до самой Пичхалады. И многие путники, не решаясь перейти здесь границу, обходят его земли стороной, по руслу реки.

И заключение мира с мусульманами должно состояться через несколько дней, а пока лучше не ступать в их земли.

Вскоре в стан Пратапарудрова войска пробрался вражеский лазутчик, переодетый индусом.

Он настолько был очарован образом Махапрабху, что не выведал никаких тайн, а вернувшись к набобу, сообщил лишь, что во вражеском лагере гостит лучезарный дервиш из города Джаганнатхи, и с Ним могущественная братия.

― Они всё время поют: «Кришна, Кришна!», танцуют, катаются по земле, смеются и плачут.

Тысячи людей приходят повидаться с Ним и остаются подле Него, не желая возвращаться домой.

Там, на том берегу, все будто сошли с ума: зовут Кришну, рыдают и бьются в падучей о землю.

То, что в Его присутствии происходит с людьми, я не опишу словами. Тебе, мой повелитель, нужно увидеть это самому. Может быть, Он Сам Бог, сошедший на землю!

С этими словами лазутчик пустился в пляс с криками «Хари! Кришна!», а потом захохотал, стал рыдать, петь и хлопать в ладони.

Изумлённый увиденным, набоб послал гонца во вражеский стан.

Тот, лишь увидев Махапрабху, пал Ему в ноги и воскликнул: «Кришна! Кришна!», сам не понимая, что с ним творится.

Когда он вновь совладал с собой, то объявил государеву воеводе, что его прислал наместник падишаха.

― Он с твоего позволения хочет сам прийти сюда и встретиться с твоим Гостем, взглянуть на Него хотя бы одним глазком.

Мой господин покорнейше просит твоего дозволения принять его и предлагает немедленно заключить мир.

Государев воевода немало удивился такому повороту событий. «Что заставило этого самодура, ― думал он, ― изменить своё отношение к заклятому врагу?

Возможно, ему рассказали о Чайтанье. Спаситель дарует милость даже тем, кто просто помышляет о Нём».

― Хорошо, ― ответил воевода гонцу, ― пускай твой господин приходит сюда. Я с радостью приму его. Ему выпала великая удача. Не всякий удостаивается чести лицезреть Чайтанью.

И разумеется, он должен быть без оружия. Может взять с собой полдюжины слуг, тоже безоружных.

С этой вестью гонец воротился к набобу. На следующее утро тот, переодевшись индусом, явился на встречу с Чайтаньей.

Едва увидев Господа, он пал пред Ним ниц, слёзы потекли из его глаз ручьями, сердце затрепетало.

Воевода подвел гостя к Махапрабху, чтобы представить его, но тот не смог вымолвить перед Чайтаньей ни единого слова, кроме «Кришна… Кришна… Кришна…»

Потом он запричитал:

― За что судьба наказала меня родиться мусульманином? Почему я не был рождён индусом?

Появись я на свет Твоим единоверцем, я прильнул бы навеки к Твоим стопам. Раз в этой жизни мне досталось тело неприкасаемого, я лучше расстанусь с ним.

Потрясённый речами врага, государев воевода обхватил стопы Махапрабху и произнёс:

― Господи, Твоё прекрасное Имя очистило душу этого варвара! Ты дал ему воспеть Твоё Имя, а теперь дозволил лицезреть Тебя!

Это настоящее чудо, что первый среди нечестивцев преобразился в праведника, едва узрев Твой лик!

«Разуму не дано понять, в какие ещё высоты вознесётся душа, что воочию узрит Тебя, если урождённый подлым собакоедом становится духовным наставником и служителем алтаря, единожды произнеся или вспомнив Твоё Имя».

Махапрабху взглянул на набоба и сказал кротко:

― Отныне ты всегда будешь подле Меня, куда бы судьба ни забросила тебя. Пой Имена Божьи ― Кришна и Хари ― и ни о чём не тревожься.

― Господи, ― ответил набоб, ― теперь, когда Ты допустил меня к Себе слугою, поручи мне какую-нибудь службу.

Прости меня за то, что я притеснял _брахманов_ и _вайшнавов_, убивал коров. Отпусти мне мои грехи.

― Вот что, почтенный, ― сказал набобу Мукунда Датта, ― нам нужно добраться по твоим землям до Ганги.

Помоги нам, пожалуйста. Этим ты сослужишь великую службу нашему Господину.

Набоб поклонился в ноги Чайтаньядеву и всем Его спутникам и заверил, что на пути их по его вотчине им не будет никаких препятствий.

Государев воевода обнял гостя на прощание и в знак новой дружбы поднёс ему много разных даров.

На следующее утро украшенные пёстрыми лентами набобовы ладьи причалили к лагерю Пратапарудрова воинства, чтобы забрать путников на тот берег.

Государев воевода отправился вместе с Господом. На том берегу их встречал с почестями сам набоб.

В ладье под расписным шатром Махапрабху со спутниками отчалили от берега.

Простившись с Господом, воевода ещё долго смотрел Ему вслед, роняя горькие слёзы.

Первый отрезок их пути лежал вдоль берега реки. Путников взялся сопровождать сам набоб с дружиною на десяти ладьях.

Близ Мантрешвары, где особенно бесчинствовали разбойники, набоб усилил охрану. В Пичхалде, на переправе, миновав опасную область, путники расстались с набобом и его дружиной.

Я не могу описать ту горечь, что испытала эта праведная душа при расставании с Чайтаньей.

Пути Шри Чайтаньи чудесны и неисповедимы. Славен всякий внемлющий о Его деяниях, ибо такой человек не зря появился на свет.

На переправе в Панихати Махапрабху в знак особой благосклонности подарил лодочнику Свою одежду.

В этой деревне, что расположена на берегу Ганги, собрались жители со всех окрестностей, едва дошла до них весть о прибытии Махапрабху. Толпа заполонила собою весь берег. Кому не досталось места на суше, стояли по пояс в воде.

В Панихате Господа встретил Рагхава Пандит и, раздвигая толпу, сопроводил к себе домой.

У Рагхавы Господь остался на ночлег. Утром путники двинулись в Кумарахатту, где проживал Шриваса Тхакур.

Погостив у Шривасы, Господь направился в дом Шивананды Сена, а затем к Васудеве Датте.

У дома Видья Вачаспати, где Господь решил задержаться на некоторое время, собралось столько народу, что Ему пришлось спешно удалиться в Кулию.

В Кулияграме, где Он гостил неделю в доме Мадхавы Даса, к Нему каждый день приходили тысячи и тысячи людей, и всем Он даровал освобождение и благословлял Любовью, даже тех, кто прежде поносил Его.

Из Кулии Он направился в Шантипур к Адвайте Ачарье, где Его ждала любимая матушка.

Затем Он коротко посетил Рамакели и Канай-Наташалу, откуда вернулся в Шантипур.

В Шантипуре Он пробыл десять дней, которые подробно расписаны Вриндаваном Дасом в его «_Чайтанья-мангале_».

Я не буду повторяться, дабы не увеличивать объём настоящей книги.

Сообщу лишь, что в эти дни, будучи в гостях у Адвайты Ачарьи, Господь встретился с братьями Рупой и Санатаной. И всякий раз, когда Он выходил из дому, Нрисимхананда украшал Его дорогу цветочными лепестками. Впрочем, я уже писал об этом.

Там же, в Шантипуре, состоялась встреча Махапрабху с Рагхунатхой Дасом ― сыном землевладельца Говардхана из Саптаграмы, который с братом Хираньей имели ежегодный доход более чем в миллион монет.

Это были очень богатые, щедрые и благочестивые люди, настоящие _брахманы_ из древнего и знатного рода.

Многие _брахманские_ семьи Надии существовали за счёт этих братьев, получая от них деньги, земли и деревни в управление.

Хиранья и Говардхана с большим почтением относились к деду Нимая, Ниламбаре Чакраварти, который сам чтил их для себя родными братьями.

В своё время отец Махапрабху, Мишра Пурандара, прибегал к помощи этих знатных благодетелей. И Сам Махапрабху хорошо их знал.

У Говардханы был сын по имени Рагхунатха Дас, который с самого детства был безразличен к земным радостям.

Рагхунатха впервые встретился с Махапрабху, когда Тот остановился у Адвайты Ачарьи в Шантипуре сразу после принятия _санньясы_.

Увидев Господа, Рагхунатха пал Ему в ноги. Господь в ответ коснулся его чела Своею стопою.

Говардхана часто оказывал службу Адвайте Ачарье. Ачарья высоко ценил Своего покровителя и был дружен с его семьёю.

Всю неделю, пока Махапрабху гостил в доме Адвайты, Рагхунатха жил подле Него и имел возможность причащаться к остаткам Господней трапезы.

Когда же Господь расстался с преданными Надии и отправился в Нилачалу, Рагхунатху охватило отчаяние.

Несколько раз он бежал из дому, но отцовы слуги находили его и связанного возвращали обратно.

К сыну даже пришлось приставить пятерых сторожей, которые охраняли юношу днём и ночью. Ещё четверо под видом слуг обеспечивали его бытовые нужды, двое готовили еду.

Так к Рагхунатхе было приставлено одиннадцать соглядатаев, не спускавших с него глаз ни на мгновенье. Воссоединение с Господом в Нилачале отныне стало для него несбыточной мечтой.

Теперь же, узнав, что Махапрабху гостит в Шантипуре у Адвайты, Рагхунатха стал умолять отца отпустить его к Чайтанье хотя бы на несколько дней.

― Отец, ― просил он, ― если ты не позволишь мне увидеться с Чайтаньей, я расстанусь с жизнью.

― Пусть будет по-твоему, я отпущу тебя, ― согласился Говардхана, ― но под присмотром моих людей. Доставь Чайтанье и Ачарье дары, что я пошлю с тобой, но долго там не задерживайся.

Всю неделю, будучи в Шантипуре, Рагхунатх думал, как ему ускользнуть от соглядатаев и незамеченным пробраться в Нилачалу.

Но Всеведущий Господь, зная его мысли, научил его так:

― Нынче наберись терпения и возвращайся домой. Не нужно давать волю чувствам. Океан наваждения не переплыть в одночасье. Это долгий и не лёгкий путь.

Не выставляй напоказ своё пренебрежение вещами мира. Обезьяны ― те вообще ходят без одежды, но никому в голову не придёт назвать их отрешёнными. Принимай блага мира до поры до времени, но не будь к ним привязан.

Пусть вера твоя крепнет внутри тебя. А внешне живи как живут обыватели. Когда Кришна решит, что настал твой час, Он Сам освободит тебя от уз мира.

Ты сможешь прийти в Нилачалу, когда Я вернусь туда из Вриндавана. К тому времени способ побега откроется тебе сам собою.

Всему своё время. В должный срок Кришна укажет тебе твой путь к Нему. Того, кого ведёт к Себе Сам Кришна, не остановит никакая сила в здешнем мире.

С этим напутствием Махапрабху распрощался с Раг- хунатхой, и тот под опекой родителевых слуг воротился домой.

Он, как советовал ему Махапрабху, более не выказывал своего пренебрежения к земным делам, вёл себя вполне прилично, как подобает семейному человеку.

Довольные послушанием чада, родители вскоре ослабили надзор.

Меж тем в Шантипуре Махапрабху собрал Своих людей ― Адвайту, Нитьянанду и иже с ними, ― обнял их всех и объявил, что должен возвращаться в Нилачалу.

А потому как они уже увиделись, Он попросил их не навещать Его в этом году.

― Из Нилачалы Я обязательно отправлюсь во Вриндаван, ― продолжал Он, ― с вашего благословения Я достигну любой цели.

Поклонившись в ноги матушке, Он попросил пожелать Ему удачно добраться до Вриндавана и немедленно тронулся в путь.

Шачидеви отвезли обратно в Навадвипу, а Господь в сопровождении близких товарищей прошествовал в край Ниладри.

Вскоре Сын Шачи со спутниками достигли благословенной страны Джаганнатхи.

По прибытии Он немедленно направился в храм на поклон Божеству. Весть о возвращении Чайтаньи в миг облетела город.

Счастливый, Он обнимал всех, кто пришёл поприветствовать Его:

Каши Мишру, Рамананду, Прадьюмну, Сарвабхауму, Ванинатху, Шикху Махити, Гададхару Пандита и всех прочих. Затем Он обратился к собранию с такими словами:

― Нынче Я решил проследовать во Вриндаван через земли Гауды, чтобы повидаться с матушкой и почтить Гангу.

Но, где бы Я ни был, вокруг Меня собирались несчётные толпы людей.

Сотни тысяч людей заполоняли собой всё окрест до самого горизонта. Так что идти дальше было невозможно. Я не видел дороги.

В одном селении толпа любопытствующих даже снесла ограду и проломила стену дома, в котором Я остановился.

В Рамакели Я познакомился с двумя братьями. Их зовут Рупа и Санатана.

Они совершенно преданы Кришне, хотя в миру служат визирями при великом шахе.

Они умны, образованы и обличены огромной властью, меж тем сами считают себя ничтожней придорожной соломы.

Своим смирением они способны растопить самое каменное сердце. Я сказал им, что скоро Кришна избавит их от мирских пут и призовёт к Себе. Кришна жаден до всякой кроткой души, какой бы властью она ни была наделена в здешнем мире. Чем ниже вы здесь, тем ближе вы к небесам.

С этими словами Я простился с ними, и, когда готов был уже удалиться, Санатана бросил Мне: «Не ходи во Вриндаван с толпою. Туда следует хаживать в одиночку».

Поначалу Я не придал значения его словам. И только вечером, расположившись на ночлег в Канай-Наташале, Я призадумался.

«А ведь Санатана совершенно прав, ― размышлял Я, ― не стоит приводить во Вриндаван толпы людей. В этой сокровенной обители Меня сочтут за очередного _гуру_-краснобая».

Вриндаван ― сокровенное место. Он живёт не напоказ. Туда нужно идти в одиночку, на худой конец ― с горсткой близких душ.

Мадхавендра Пури пришёл во Вриндаван один, и Кришна явился ему с кувшином молока.

Я понял, что для Вриндавана Я бродячий скоморох с толпой зевак и поклонников. И это скверно.

Если уж идти туда, то только одному или вдвоём с кем-нибудь, но никак не с толпой, с войском, да ещё под бой барабанов.

Потому Я вернулся на Гангу, презираемый Самим Собой.

Там Я попросил толпу оставить Меня и с полудюжиной близких проследовал в Нилачалу.

Теперь скажите на милость, как Мне добраться до Вриндавана, когда Меня всюду преследуют толпы народа?

Я отдалил от Себя Гададхару, причинив ему боль. Может быть, из-за этого Мне нынче заказан путь в обитель Кришны?

Гададхара Пандит обхватил стопы Махапрабху и взмолился:

― Господи, там, где Ты, там Вриндаван, а ещё Ямуна, Ганга и все святые земли и реки, вместе взятые.

Но Ты всё равно рвёшься в тот Вриндаван, и никто не в силах удержать Тебя. Раз Ты решил, Ты достигнешь Вриндавана, хотя бы в назидание другим.

Но нынче начинается пора дождей. В эти четыре месяца Тебе лучше воздержаться от хождений и не покидать Нилачалу.

А потом можешь поступать как душе Твоей угодно. В мире нет силы, способной помешать Твоим замыслам.

Собравшиеся поддержали Гададхару, добавив, что тот всецело выразил их желание.

Так, на радость государя Пратапарудры, вожделенное путешествие Господа отложилось снова на четыре месяца.

Тем же часом Гададхара пригласил Махапрабху и Его спутников к себе на званый обед.

Человеческим языком невозможно описать ту любовь, с какой Пандит потчевал Господа.

Игры Гаурачандры неисчерпаемы и неисповедимы. Я лишь вкратце поминаю их.

Об играх Чайтаньи нескончаемо повествует тысячеустый Змей Ананта, но и Он не способен описать хотя бы одну из них во всей полноте.

Припав к стопам Шри Рупы и Рагхунатхи с молитвой об их милости ко мне, я, Кришнадас, повествую сию «_Чайтанья-чаритамриту_».